Биткоин, технологии блокчейн и развитие интеллектуальной собственности в сети Интернет (Москаленко А.И.)

Достоинством применения блокчейн-платформ в сфере обеспечения оборота объектов интеллектуальной собственности является отсутствие посредников внутри системы отношений "правообладатель - покупатель". На наш взгляд, коренное изменение общественных отношений в условиях цифровизации заключается в том, что отсутствие посредников между участниками оборота в так называемых peer-2-peer сетях не устраняет посредническую функцию как таковую. По сути, посредник оказывается теперь за рамками конкретных взаимоотношений сторон, но без него, его услуг, приобретающих сугубо информационный и даже инфраструктурный характер, невозможно вступить в эти отношения. Таким образом, посредничество, если можно так выразиться, приобретает платформенную оболочку, посредник стоит не между сторонами обязательства, а выступает в роли организатора пространства, площадки для взаимодействия, создателя инфраструктуры платформы <1>.
--------------------------------
<1> Ethereum, Virtual Currency, Enables Transactions That Rival Bitcoin's. URL: https://www.nytimes.com/2016/03/28/business/dealbook/ethereum-a-virtual-currency-enables-transactions-that-rival-bitcoins.html?_r=0.

По инициативе PeerTracks был создан блокчейн MUSE, с помощью которого возможно создать криптотокены, позволяющие получать доступ к имеющейся внушительной музыкальной базе. В рамках ее работы используются особые токены исполнителей, ценность которых зависит от популярности артиста. Однако на современном этапе развития технология блокчейн может не только способствовать фиксации созданного объекта авторских прав в цифровой форме, но и создавать токены произведений, существующих в материальной форме (все метаданные хранятся в файле произведения). Таким образом, сегодня практически любое произведение, независимо от изначальной формы его выражения, можно перевести в цифровую платформу и вводить в оборот путем распространения через децентрализованную систему блокчейн-платформ.
Остановимся теперь на двух обобщениях (технического характера, но важных для нашего правового исследования) описанной системы.
Во-первых, можно формировать сертификат не для одного документа, а для целой группы, объединяя в один "блок" сообщения, поступившие за определенный период времени (скажем, за 10 минут). В этом случае сертификат (9.6) может содержать несколько ID и соответствующих им уникальных идентификаторов, снабженных одним L. В этой ситуации естественно использовать название "блокчейн" (blockchain), или цепочка блоков <2>.
--------------------------------
<2> Ibid.

Во-вторых, другое обобщение связано с заменой цепочки на дерево. Точнее, представим себе, что последовательность блоков и соответствующих им сертификатов растет как бинарное дерево, так что у некоторых узлов дерева, соответствующих блокам, имеются два сына. Каждый блок, соответствующий сыну, привязан при помощи связки (9.7) к L отца, но не связан с L своего "брата". Такие деревья с узлами, связанными при помощи хеш-функций, называются деревьями Меркля (Merkle Tree). В отличие от системы, когда все блоки связаны в одну цепь, древовидная структура позволяет просматривать при проверке не все данные, следующие за проверяемым блоком, а только часть дерева, выходящую из проверяемого узла. Возможны ситуации, когда такое уменьшение проверок дает некоторое уменьшение трудоемкости, правда, за счет уменьшения надежности - короткую цепочку легче подделать. В построенной цепочке блоков изменение одного элемента приводит к тому, что у всех более поздних блоков сертификаты становятся недействительны, что позволяет обнаружить искаженный блок. Если кто-либо хочет скрыть изменения в блоке, ему необходимо пересчитать сертификаты всех последующих. Для того чтобы сделать решение этой задачи вычислительно трудным, было предложено использовать хешкеш <3>.
--------------------------------
<3> Ethereum Vs Bitcoin: What's The Main Difference? URL: https://www.huffingtonpost.com/ameer-rosic-/ethereum-vs-bitcoin-whats_b_13735404.html.

Для регистрации (подтверждения) авторских прав с использованием технологии блокчейн в настоящее время используется технология сохранения произведения в цифровом пространстве - в публичном децентрализованном реестре - в блокчейне. Этот способ: а) достаточно дешевый; б) обладает той же юридической силой, что и другие способы (например, зарегистрировать копирайт у частных депонентов); в) не заставляет полагаться на жизнеспособность какой-либо организации.
В современных условиях подключиться к одному из реестров объектов интеллектуальной собственности, размещенных в публичном (открытом) блокчейне, может каждый человек из любой точки мира, что позволяет продукту за короткое время стать популярным и коммерчески успешным. С открытым видом блокчейна знакомы все, кто хотя бы раз пользовался такими криптовалютами, как Bitcoin, Ethereum, Bitcoin Cash или Litecoin.
Алгоритм действий для размещения в реестре информации об авторском праве представляет следующий порядок:
1. Объект интеллектуальной собственности регистрируют в системе.
2. К данному объекту устанавливают доступ.
3. Размещают информацию о результатах экспертизы, которая подтверждает принадлежность объекта интеллектуальной собственности, а затем о постановке на бухгалтерский учет.
4. В систему заносят информацию о различных спорах и обо всех операциях, связанных с интеллектуальной собственностью.
5. В итоге в системе размещается сам объект интеллектуальной собственности и исчерпывающая информация о нем. Все манипуляции, связанные с указанным объектом, фиксируются системой, становятся постоянно присутствующими в системе, неизменными и защищенными от фальсификации.
Авторы получают возможность избежать дополнительных затрат на продвижение, продажу или передачу прав на продукт. Любые действия с блокчейном будут фиксироваться системой и автоматически сохранятся "навечно". Все эти принципы позволяют совершать с продуктом юридически значимые действия.
По мнению автора статьи, следует согласиться с позицией Р.Ш. Рахматулиной, что оснований для того, чтобы считать "цифровые произведения" отдельным объектом авторского права, нет. Словосочетание "цифровое произведение" означает выражение произведения цифровым способом <4>, т.е. речь идет о форме выражения и существования произведения.
--------------------------------
<4> Рахматулина Р.Ш. Объекты авторского права в цифровом пространстве и формы их выражения // Право будущего: Интеллектуальная собственность, инновации, Интернет: Ежегодник. Вып. 1 / Отв. ред. Е.Г. Афанасьева. М.: ИЛИОН РАН, 2018. С. 77 - 82.

Формами, которые позволяют идентифицировать, хранить и затем использовать произведения, являются облачные технологии. Особенностью создания объектов авторского права с использованием облачных технологий является передача цифровых произведений <5>. Таким образом, произведения могут загружаться и храниться в облачных сервисах и также создаваться с их использованием. Таким образом, позиция судов подтверждает, что произведения, созданные в цифровой форме, могут легко фиксироваться создателями в электронном ресурсе и тем самым вводиться в широкий оборот в упрощенном порядке <6>. Примером может служить PeerTracks - одна из первых стриминговых платформ для P2P-обмена <7>.
--------------------------------
<5> Алиев А.А. Об оценке обеспеченности инновационных процессов компании внутренними ресурсами развития // Проблемы современной экономики. 2014. N 2(50). С. 151 - 153.
<6> Договоры, обеспечивающие оборот исключительных прав / Ю.С. Харитонова, Л.В. Санникова, А.В. Минбалеев, Р.Ш. Рахматулина / Отв. ред. Л.В. Санникова. М., 2018. 204 с.
<7> PeerTracks. URL: https://peertracks.com.

В России ведутся различные некоммерческие и коммерческие реестры объектов интеллектуальной собственности, не основанные на технологии блокчейн, такие как:
1) сводный каталог библиотек России ЛИБНЕТ;
2) Российская система информационного обеспечения культурной деятельности;
3) Единый электронный каталог Российской государственной библиотеки и другие.
Все существующие на сегодняшний день реестры, по мнению автора статьи, в ближайшее время составят единый всемирный распределенный блокчейн-реестр на платформе IPChain. Данное объединение всех реестров позволит собрать огромное количество объектов интеллектуальной собственности в единой мировой базе, которая будет постоянно пополняться.
Блокчейн может заменить посредников, тем самым избавив правообладателя от необходимости отдавать значительную часть своего вознаграждения различным организациям по коллективному управлению правами и подобным им. Вместо этого правообладатель сможет напрямую контактировать с пользователями посредством заключения смарт-контрактов, которые будут предоставлять доступ к произведениям только после внесения платы и только в пределах установленного срока и условий лицензии. Блокчейн позволяет индивидуализировать каждую цифровую копию произведения, защищенного авторским правом, с помощью хеш-функции <8>. Это позволит присвоить отдельным копиям самостоятельные лицензионные условия, например одна копия может быть предоставлена с правами на модификацию, другая - с ограниченными правами публичного доступа через Интернет.
--------------------------------
<8> Трунцевский Ю.В., Севальнев В.В. Смарт-контракт: от определения к определенности // Право. Журнал Высшей школы экономики. 2020. N 1. С. 118 - 148.

Вместе с тем, как нам представляется, возможности использования технологии блокчейн имеют и ряд ограничений как технологического, так и юридического свойства.
Во-первых, реестры хранения и распространения интеллектуальной собственности будут востребованы только в случае, если они смогут предоставить достаточный объем контента для удовлетворения массового спроса, с одной стороны. А с другой стороны, следует признать, что сегодня подобные инструменты все еще можно охарактеризовать как технологии для избранных, поскольку пользуется ими очень незначительное количество людей. Однако, подобно всем новым технологиям, в развитии распределенных реестров прав на объекты интеллектуальной собственности со временем будет проявляться сетевой эффект, при котором рост количества объектов, размещенных в реестре, приведет к росту числа пользователей, что, в свою очередь, будет привлекать все новых и новых авторов.
Но пока что этому препятствует скорость совершения транзакций на блокчейне. Чтобы конкурировать с существующими технологиями, системы на основе блокчейна должны будут хранить и запускать миллионы, если не миллиарды, смарт-контрактов и обрабатывать их практически мгновенно. Однако сеть биткоин может обрабатывать 2 - 5 транзакций в секунду. Для сравнения: VISA обрабатывает 56 тыс. транзакций в секунду <9>.
--------------------------------
<9> Gtirkay G., Yilmaz I., Yesilaltav B., Bengi B. Intellectual Property Law and Practice in the Blockchain Realm // Computer Law & Security Review. 2018. Vol. 34. Is. 4. P. 847 - 862.

Во-вторых, технология блокчейн сама по себе требует довольно значительных объемов памяти. Так, на 1 июля 2019 г. сеть биткоин достигла 226 Гб, а средний размер блока составляет 1,26 Мб, притом что в нем хранятся только метаданные <10>. Начиная с 2013 г. блокчейн-цепи разрастаются экспоненциально, ежегодно удваиваясь. Если же представить себе сеть, в которой должны будут храниться тяжелые файлы, содержащие в себе различные объекты авторского права, то возникает вопрос о том, каким образом стимулировать ее участников нести расходы, связанные с хранением таких объемов информации, поскольку расходы эти могут быть весьма существенными.
--------------------------------
<10> По данным сайта blockcham.com.

В данной ситуации представляется логичным решение, при котором в реестре будут храниться только метаданные о транзакциях, связанных с депонированием и распоряжением объектами интеллектуальной собственности, а сами эти объекты будут размещаться в специальном хранилище. Но такое решение сразу порождает несколько проблем. С одной стороны, необходимо гарантировать, что ссылки на место хранения контента, содержащиеся в блокчейне, будут актуальными, поскольку контент может стать недоступным из-за технических неполадок инфраструктуры или из-за преднамеренных действий лица, обеспечивающего его хранение. Таким образом, хранение цифрового контента вне цепи создает проблему доступности такого контента и ставит под сомнение эффективность общего блокчейн-решения. Кроме того, возникает проблема доверия и кибербезопасности - обеспечения достаточной степени защищенности контента. С другой стороны, если проанализировать юридическую составляющую вопроса, то может возникнуть коллизия с нормами Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ) об освобождении информационного посредника от ответственности за пиратский контент <11>. Дело в том, что поскольку размещение контента в блокчейне является сугубо добровольным действием, осуществляемым под ответственность лица, разместившего контент, то никто не сможет гарантировать, что он не нарушает исключительных прав третьих лиц. В то же время после того, как объект авторского права окажется в цепи, в силу природы блокчейна исключить соответствующий блок будет уже невозможно. Кроме того, при первом из приведенных выше решений контент будет находиться на множестве устройств всех участников цепи, а при втором варианте - в некоем "облачном хранилище" специально уполномоченного лица (администратора). Но и в том и в другом случае участники цепи либо администратор будут использовать такой незаконный контент по смыслу ст. 1270 ГК РФ, т.е. формально можно будет признать их виновными в нарушении авторского права.
--------------------------------
<11> Трунцевский Ю.В. Интеллектуальное пиратство: гражданско-правовые и уголовно-правовые меры противодействия. М.: Юрист, 2002. 280 с.

Для того чтобы заявлять об освобождении от ответственности, ссылаясь на данное изъятие, информационный посредник обязан при обращении правообладателя немедленно удалить спорный контент, что невозможно будет осуществить практически в рамках технологии блокчейн, ключевой особенностью которой как раз и является невозможность изменения составляющих ее блоков.
Кроме того, необходимо защитить и тех, кто приобретает контент в блокчейне, полагаясь на имеющуюся в реестре запись о его авторе. Необходимо признать, что блокчейн гарантирует не достоверность размещенной в нем информации, а только неизменность информации, генерируемой внутри самой цепи. Соответственно, необходимо внести изменения в существующее законодательство об авторском праве. Лица, получающие права на использование произведений, защищенных авторским правом, на основе записей, доступных в блокчейне, должны быть защищены от возможных претензий о нарушении со стороны правообладателей, поскольку они добросовестны в своих действиях. Поэтому перекладывание на них рисков нарушения, связанных с ложными записями в таких базах данных, вряд ли можно рассматривать как справедливое распределение рисков. Одним из способов реализации такой защиты может быть внесение изменений в ГК РФ, распространяющее действие принципа добросовестного приобретения в отношении прав на использование произведения, защищенного авторским правом, добросовестно приобретенного в реестре блокчейн.
В-третьих, при отсутствии единого государственного (или международного) реестра объектов авторского права уже сегодня реализуется ряд проектов создания частных реестров, а со временем их может стать множество. Соответственно, правообладатель (или иное заинтересованное лицо) может разместить один и тот же объект в нескольких реестрах, в результате чего пользователи будут приобретать права на такой объект на разных ресурсах, в том числе в реестрах на базе блокчейн, включая исключительные права или лицензии. В связи с этим встает вопрос о необходимости выработки единых государственных стандартов, позволяющих при размещении объекта в цепи автоматически (возможно, с помощью искусственного интеллекта) проводить проверку его уникальности <12>.
--------------------------------
<12> Новоселова Л.А. Об активных системах учета интеллектуальных прав // Пермский юридический альманах. 2018. N 1. С. 268 - 277.

На сегодняшний день необходимо решить четыре ключевые законодательные проблемы:
- обеспечить дополнительную правовую защиту пользователям, опирающимся на записи, доступные в системе управления авторским правом на основе блокчейн;
- операторы блокчейн-платформы, а также лица, хранящие цифровой контент, должны пользоваться правом на освобождение от ответственности с учетом специфики принципа неизменности блокчейн-записей;
- необходимо повысить правовой статус записей в блокчейн-системе, поскольку они должны не только служить источником информации об авторском праве, но и создавать прочную презумпцию авторства/авторского права, которая может быть опровергнута только решением суда и/или специализированного органа;
- необходимо законодательно закрепить обязанность правообладателей информировать о размещении одного и того же объекта на нескольких ресурсах, включая реестры на основе блокчейн, с тем, чтобы не допустить одновременной передачи исключительного права (исключительной лицензии) на такие объекты нескольким лицам.
Представляется логичным решение, при котором в реестре будут храниться только метаданные о транзакциях, связанных с депонированием и распоряжением объектами интеллектуальной собственности, а сами эти объекты будут размещаться в специальном хранилище. Но такое решение сразу порождает несколько проблем. С одной стороны, необходимо гарантировать, что ссылки на место хранения контента, содержащиеся в блокчейне, будут актуальными, поскольку контент может стать недоступным из-за технических неполадок инфраструктуры или из-за преднамеренных действий лица, обеспечивающего его хранение. Таким образом, хранение цифрового контента вне цепи создает проблему доступности такого контента и ставит под сомнение эффективность общего блокчейн-решения.
Важно решить вопрос о необходимости выработки единых государственных стандартов, позволяющих при размещении объекта в цепи автоматически (возможно, с помощью искусственного интеллекта) проводить проверку его уникальности.
При отсутствии единого государственного (или международного) реестра объектов авторского права реализуется ряд проектов создания частных реестров, а со временем их может стать много. Соответственно, правообладатель (или иное заинтересованное лицо) может разместить один и тот же объект в нескольких реестрах, в результате чего пользователи будут приобретать права на такой объект на разных ресурсах, в том числе в реестрах на базе блокчейн, включая исключительные права или лицензии. В связи с этим в целях контроля и эффективного администрирования этих процессов возникает необходимость выработки единых государственных стандартов, позволяющих при размещении объекта в цепи автоматически (возможно, с помощью искусственного интеллекта) проводить проверку уникальности объекта интеллектуальной собственности.

Литература

1. Алиев А.А. Об оценке обеспеченности инновационных процессов компании внутренними ресурсами развития / А.А. Алиев // Проблемы современной экономики. 2014. N 2(50). С. 151 - 153.
2. Договоры, обеспечивающие оборот исключительных прав: Монография / Ю.С. Харитонова, Л.В. Санникова, А.В. Минбалеев, Р.Ш. Рахматулина; Ответственный редактор Л.В. Санникова. Москва: ИГП РАН, 2018. 204 с.
3. Новоселова Л.А. Об активных системах учета интеллектуальных прав / Л.А. Новоселова // Пермский юридический альманах. 2018. N 1. С. 268 - 277.
4. Рахматулина Р.Ш. Объекты авторского права в цифровом пространстве и формы их выражения / Р.Ш. Рахматулина // Право будущего: Интеллектуальная собственность, инновации, Интернет: Ежегодник. Вып. 1 / Ответственный редактор Е.Г. Афанасьева. Москва: ИЛИОН РАН, 2018. С. 77 - 82.
5. Трунцевский Ю.В. Интеллектуальное пиратство: гражданско-правовые и уголовно-правовые меры противодействия / Ю.В. Трунцевский. Москва: Юрист, 2002. 280 с.
6. Трунцевский Ю.В. Смарт-контракт: от определения к определенности / Ю.В. Трунцевский, В.В. Севальнев // Право. Журнал Высшей школы экономики. 2020. N 1. С. 118 - 148.

References

1. Ameer Rosic. Ethereum Vs Bitcoin: What's The Main Difference? / Rosic Ameer // huffpost. 2016. 20 December.
2. Gtirkay G. Intellectual Property Law and Practice in the Blockchain Realm / G. Gtirkay, I. Yilmaz, B. Yesilaltav, B. Bengi // Computer Law & Security Review. 2018. Vol. 34. Is. 4. P. 847 - 862.
3. Popper N. Ethereum, Virtual Currency, Enables Transactions That Rival Bitcoin's / N. Popper // The New York Times. 2016. 27 March.